Кто, кто в домике живёт?

     Яма, как и место её обитания, хорошо известны по всей округе тем, что несмотря на присутствие в этом месте врат Лабиринта, сам по себе её дом можно считать относительно безопасным местом. В радиусе пары километров практически нет других тварей или они не проявляют к путникам никакого интереса. Сама Яма некогда была человеком, случайно заблудившимся в гранях лабиринта в те самые дни, когда миры только-только начали сливаться в свой замысловатый триумвират и это широко известно, как и то, что сейчас она человеком не является. Годы идут, а она всё сидит взаперти, в своём ветхом доме и всегда рада путникам. Обычно Яма старается скрываться в тени, освещая только фронтальную часть своего тела слабым светом свечи. Другие источники света в доме попросту невозможны, так как сам он, являясь преддверием в Лабиринт, представляет собой одну большую аномалию с собственными правилами и законами. Что происходит в остальной деревне доподлинно неизвестно, так как даже те, кто прошел дом Ямы насквозь и смог выбраться из её истории в здравом уме, рассказывают совершенно разные вещи.   

     Для путников Яма выглядит как стройная, высокая (почти под потолок макушкой) девушка, плавно передвигающаяся по дому со свечой и колокольчиком в руках. Может сложиться впечатление, что она и вовсе летает, но если прислушаться, можно отчётливо услышать немного отстающий, а то и вовсе не совпадающий с её перемещениями цокот то-ли копыт, то-ли когтей по дощатому полу. Ни для кого не секрет, что Яма – хоть и является тварью, всё же изо всех сил старается казаться человеком. Ей очевидно льстят комплименты и любые напоминания о человеческой жизни, подарки, вкусы, запахи и всё в этом роде. Хотя она носит маску, под ней скрывается обычное человеческое лицо. Как говорят – его выражение вселяет страх и отвращение, но ничего потустороннего в нём нет. Вероятнее всего маска просто является попыткой скрыть своё мнимое уродство. В конце концов – основная задача Ямы, и это тоже знает каждый житель окрестностей, завлечь путников в деревню. Пройти дом насквозь, значит согласиться «выслушать её историю», что на деле означает принять в ней участие. Мало кто возвращался из такого путешествия, но те, кто вернулся – неизменно были награждены. Впрочем, от истории всегда можно отказаться, но в таком случае Яма не станет долго терпеть наглых путников на своей территории. С другой стороны, стоит принести ей подарок или рассказать что-то о внешнем мире (при условии, что это правда) и она может передумать или даже оставить вас на ночлег. Очевидно, что её гости в основном – это сбившиеся с дороги путники или искатели сокровищ, но Яма всегда рада любым посетителям.

Легенда из уст Ямы

Тебя не пугает туман за окном? Одно из моих самых ранних воспоминаний связанно с этим проклятым туманом. В то время наша деревня ещё не была разрушена, а я только недавно вышла замуж. Грегор... мой милый Грегор, мы были с ним так счастливы в те дни. Однажды я задержалась у подруги дольше положенного, но что могло случиться? Мой дом был в трёх минутах ходьбы от её, но когда я вышла, всё вокруг уже устилал этот туман. Помню, как вытянула руку и мне на мгновение показалось, что я вижу сквозь собственную плоть. Даже мурашки пробежали по спине. Я плотнее укуталась в плащ Грегора, который тот заботливо накинул на меня перед тем, как я ушла, вдохнула его аромат. милый Грегор, он был таким сильным, таким красивым.

     Я быстро пошла сквозь туман, ориентируясь скорее на ощущения, чем на то, что видела, потому, что стоило мне отойти на два шага - дома скрылись из поля зрения, сначала поддавшись дымкой, а затем исчезнув вовсе. Я даже немного струхнула тогда, но лишь улыбнулась своей глупости и пошла быстрее. Прошли минуты, а я всё шагала и шагала. Не было ни дуновения ветерка, ни звуков деревни, только полная, глубокая такая - тишина. Она обволакивала меня влажным маревом, оседала на ладонях и щеках каплями холодной росы, заставляя вздрагивать каждый раз, когда капля скатывалась по телу. Прошло ещё немного времени и я поняла, что мне страшно. Не испугалась, а именно поняла, потому, что не могла даже закричать, позвать на помощь - к горлу подступил ком, а по щекам текли слёзы, смешиваясь с росой. Я пыталась утереть лицо, но поняла... что не вижу своих рук. Словно не туман был вокруг, а я сама ослепла и не вижу ничего, кроме этого белого марева и... я побежала. Что есть сил - падая, пачкаясь в грязи и тихонько рыдая, я бежала и почему-то была уверена, что бегу верно, но шли минуты и часы, а дома всё не было. Я замерзала, но мне не было холодно. Мои руки и ноги становились деревянными и несмотря на быстрый бег - оставались холодными, словно у трупа. Я прикоснулась к собственному лицу и тут же отдёрнулась, как от удара. Прикосновение ощущалось так, словно моей щеки коснулась сухая, холодная ветка.

     Из последних сил я поползла вперёд и... увидела свет в окне! В окне моего дома! Тепло откуда-то изнутри наполнило меня и я зарыдала от счастья, собрав последние силы, бросилась вперёд, к двери, распахнула её и позвала Грегора. - Где же ты, милый мой? Мне было так страшно! Так одиноко! Почему ты не пришел помочь?! - Но внутри дома не было света, лишь темнота, а муж мой, лёжа на постели, смотрел на меня округлившимися от ужаса глазами. Я сама того не понимая, протянула руки в его сторону и сделала шаг вперёд, но он лишь отстранился, скомкав одеяло под подбородком и в ужасе взирая на меня.

     - Грегор, ты чего? Это же я!? - Мой голос сорвался на визг, но лицо Грегора не прояснилось, оно было белым как мел, а зубы его стучали так, что эти кошмарные "цок-цок-цок" можно было слышать и снаружи дома. Я сделала ещё шаг, всматриваясь в его прекрасные черты и заметила, что за те несколько часов, что меня не было, Грегор странно изменился. Он осунулся, в волосах его пробивалась седина, а под глазами залегли чёрные тени. Его сильное, крупное тело стало костлявым. Было такое ощущение, что...

     - ТЕБЯ НЕ БЫЛО ДВАДЦАТЬ ЛЕТ! - С визгом Грегор подскочил с кровати и бросился на меня. О Грегор. Я так обрадовалась, распахнув руки для объятий, но... в следующую секунду оказалась на полу. Пусть он и исхудал, но всё ещё был вдвое больше меня и вся эта масса придавила меня к полу, а его широкие, горячие ладони сомкнулись на моей тонкой шее. Он плакал, мой милый Грегор, но не так как я - плакал навзрыд, как ребёнок, только и приговаривая: "Мы похоронили тебя! Это не ты, не ты, не ты...". Я пыталась сопротивляться, била его руками, царапала ногтями до крови, но он был сильнее. В какой-то миг, когда силы уже почти оставили меня - я повернула голову набок и мой взгляд упал на старое зеркало, доставшееся мне от матери. Большое, в полный рост, от самого пола и отражалось в нём чудовище. Подобие человека, заросшее мхом и измазанное в грязи, с обнаженными зубами и руками, такими тонкими, что казалось, будто это лишь кость, обтянутая кожей. Я подняла ладонь и в ту же секунду поняла, что это чудовище - и есть я. А в следующее мгновение свет померк.

     Ещё мгновение и я очнулась от страшного грохота. Голова болела, но в остальном - всё казалось просто сном. Я проснулась в постели, на груди у моего любимого Грегора. Такого тёплого. Такого родного. Я улыбнулась и посмотрела вверх, на его лицо, но увидела лишь кровавое месиво. Мой взгляд метнулся к руке мужа - и правда, в ней был зажат револьвер, но воспользоваться им Грегор уже не мог. Руки и ноги его мелко подрагивали, а челюсть почти полностью отвалилась с одной стороны, держась лишь на ниточках обугленной кожи. Очевидно, что рука его дрогнула в последний миг и он промахнулся. А ещё очевидно, что я не испытывала страха, глядя в единственный глаз любимого, который с ужасам взирал на меня. Слёзы катились из него сплошной тонкой струйкой. Приподнявшись, я поцеловала его в эту щёку и устроившись на тяжело вздымающейся груди, прикрыла глаза.

- Ведь всё это сон, верно? Мой милый Грегор..

Я не всегда была такой…
     Яма одна из старейших тварей, живущая в Витражах с незапамятных времён. Некогда простая, добрая девушка, которая была вынуждена смириться со своей новой жизнью, запертая в границах Лабиринта. Он питает её, придаёт ей сил, а взамен она кормит его недальновидными путешественниками, которые по собственной воле или в результате обмана пытаются разгадать загадки этого места. Вся её деревня в один миг замерла, как бы застыла во времени и так уж вышло что её дом стал естественными вратами внутрь и только Яма решает, куда попадёт путник, пройдя его насквозь. Сама она представляет из себя чудовищное сплетение тел с тонкими, когтистыми конечностями, длинными шеями и тремя головами. В ней заключены души сразу трёх людей – мужа, нерождённой дочери и самой Ямы, которая и является доминирующей.

Настоящий облик

     Свой истинный облик она тщательно скрывает ото всех, являя его лишь тогда, когда ей приходится сражаться. То есть, в последние минуты жизни тех путников, что перешли черту и решили, что могут как-то навредить Лабиринту или самой Яме. Секрет её долголетия в том, что большую часть времени она как бы не существует. Находится в состоянии глубокого сна и просыпается лишь тогда, когда к ней заглядывают гости. Полный её рост достигает трёх с половиной метров, но обычно она перемещается пригнувшись, освещая лишь фронтальную часть имитации человеческого тела. Чрезвычайно сильна физически, но не обладает какой-либо очевидной магией или её аналогами. Основная сила Ямы заключается в том, что она способна перенести путника, перешагнувшего порог её дома, в любую из локаций застывшей деревни, где тот может попытаться распутать сложившуюся ситуацию и выйти из неё победителем, либо остаться в ней запертым, став частью местного мирка. Сами локации могут находиться в разных временных отрезках, но всегда представляют собой некий кризисный момент, требующий приложения сил и сноровки для разрешения. Сама же Яма как бы сопровождает путника внутри своих «историй», выполняя роль нарратора.